Мы из Бреста. Рейд выживших (СИ) - Страница 42

Среди документов, взятых на хуторе, были как немецкие, так и наши захваченные врагом книги, шифры и таблицы. Особый интерес вызвала "Энигма" принятая бойцами, собиравшими трофеи в офицерском домике, за печатную машинку и взятую с собой на всякий случай. Да еще удивлялись, зачем немцам потребовалось устанавливать мину под нее и ведь ухитрились же не подорваться. Я же, дурак, искал ее в радиоле. Интересно, что же такого более ценного немцы успели уничтожить в домике? И что за сожженные документы лежали на полу? Если они не взорвали самую главную машину? Ну да на эти вопросы нам никто не даст ответ. Все целые или слегка пострадавшее документы были нами собранны с такой тщательностью, что позавидовали бы "канцелярские мыши". Даже из мусорного ведра все вытрясли.

Теперь остро стоял вопрос срочной доставки всего захваченного нашему командованию, но самолет за ними с Большой Земли не пришлют. О том, что мы тут действуем, командование не знает. Связи с ним нет. Имеющиеся у нас радиостанции нашего командования не доставали. А если доставали, то общаться с нами никто не спешил. Хотя мы и пытались донести до наших разведсведения о расположении немецких войск. Немцы же наоборот. Стоило нам выйти на связь, как через десяток минут над участком леса появлялся "Аист", а ближайших дорогах появлялись дополнительные немецкие посты и мотоциклисты. Пока нам удавалось благополучно ускользать от них. Лагерь немцы не обнаружили, а радисты свои передачи вели в десятке другом километров от него, передвигаясь по дорогам на трофейной технике в сопровождении мотоциклистов полевой полиции. Одновременно велась разведка нужных нам объектов и поддерживалась связь с базой.

После разгрома радиоцентра немцы нагнали войск и провели прочесывание леса вокруг хутора. Спасибо полякам хорошо построили базу. Немцы ее не нашли. Люди Егорова с Попова затихарились на несколько дней. Как только все немного успокоилось часть пограничников и снайперов, разбившись на группы, во главе с младшим сержантом Поповым, в качестве проводника, занялась отловом поляков принимавших участие в уничтожении наших бойцов. Жили они сравнительно недалеко и в течение одного дня удалось посетить некоторых фашистских прихвостней. Улов был неплох, но все же, маловат. Кого- то немцы раньше нас выловили. Тех, кого не удавалось вытащить для суда, ликвидировались на месте. Остальных доставляли в наш новый лагерь. Акимов и Петрищев вели дознание и составляли бумаги для суда, а у него решение было одно — к стенке.

___________________________________

Сводка начальника полиции безопасности и СД из СССР, Љ 10 от 2 июля 1941 года (РИ):

"Сообщения айнзатцгрупп и айнзатцкоманд.

Айнзатцгруппа Б.

Главное командование 17–й армии приказало сначала использовать в целях саморасправы проживающих в занятых восточных областях антиеврейски и антикоммунистически настроенных поляков.

Начальник полиции безопасности и СД 1.7.1941 г. отдал следующий приказ всем айнзатцгруппам:

"Приказ Љ 2. Проживающие во вновь занятых восточных областях, в особенности в бывших польских областях, поляки, исходя из их опыта, проявляют себя как антикоммунистически, так и антиеврейски. Вполне понятно, что акции по очищению на первых порах распространятся на большевиков и евреев. Что касается польской интеллигенции и т. д., то, если в отдельных случаях это не вызывается необходимостью в связи с явной опасностью, то акции по очищению будут проводится позже. По этой причине вполне понятно, что акциями по очищению охватываются антикоммунистически и антиеврейски настроенные поляки, тем более, если они представляют из себя инициативный элемент (во всяком случае, в зависимости от местных условий и в ограниченных размерах), представляющий особую ценность в смысле организации погромов и получения от них различных сведений. Эта тактика, понятно, применима также и во всех подобных случаях".

НАРБ. Ф. 1440. Оп. 3. Д. 943. Л. 28–29.

_______________________________

Пленный унтер оказался занятной личностью. Тридцати пяти лет. Отлично говорил по — русски. По его словам его он выучил в двадцатые. Когда с родителями жил в России. Уверенно рассказывал о старой Москве и Казани. Вел себя в рамках приличия и довольно так независимо. На тупого армейского унтера совершенно не тянул. Слишком грамотный. Закончил философский факультет Мюнхенский университет. Немного преподавал. А когда призвали в армию остался в ней и дослужился до старшего унтер — офицера. Нет, я, конечно, читал, что у немцев армии большой разницы в начале военной карьеры нет, что ты закончил универ или сельскую школу. Солдатскую лямку будешь тянуть как все, а вот потом…. Но чтобы вот так разбрасываться учеными кадрами? И держать знающего язык противника унтера командиром охранного взвода? У нас бы данный тип точно носил бы кубики или шпалы. Особенно за тот десяток лет, что тот служил в вермахте. И как бы он не утверждал обратное в немецкой армии было бы тоже самое. И служил Фридрих в разведке или службе безопасности. Так что не верил я ни унтер — офицеру Хардеру, ни его отмазкам. Хоть убей. Особенно с учетом его последнего места службы на лесоразработках. Где было много бывших наших сограждан. По словам Хардера командованием вермахта в связи с уходом сотрудников милиции с оккупированных территорий было принято решение дать возможность выразившим добровольно желание помогать германской армии пленным поддерживать порядок на этих территориях в составе вспомогательной полиции. На лесоразработках как раз и собирались данные пленные. В первую очередь из украинцев или лиц таковыми назвавшихся. Ждали только приказ на формирование батальона вспомогательной полиции. Так что во время мы там все разнесли, захватив заодно списки и учетные карточки предателей. Тупого унтера туда бы точно никто не поставил. Минимум лейтенанта умеющего работать с такой категорией людей и обладающего определенной полнотой власти.