Мы из Бреста. Рейд выживших (СИ) - Страница 107

107

Для этого и был приглашен капитан — танкист Алексеев, прибывший с группой из полсотни танкистов из Слуцкого фильтрационного лагеря военнопленных. Других танковых командиров в наличии не было. Командиры остальных рот и служб, и. о. начштаба бронегруппы, политрук и замы Козлова были задействованы на участках обороны или решали насущные вопросы обеспечения деятельности бронегруппы. Отвлекать их на совещание и "разбор полетов" времени не было. Немцы, стремясь вернуть контроль над Осиповичами, усилили натиск на занимаемые бронегруппой позиции. Против той же роты Тарасова и приданных подразделений действовал пехотный батальон усиленный танковой ротой. Хорошо, что станцию Верейцы пусть и с большими потерями удалось отстоять и не допустить прорыва к Осиповичам. Чтобы разобраться в происшедшем капитан Алексеев был направлен в Верейцы с целью осмотра места боя и опроса участников. Несмотря на близость врага, продолжающиеся перестрелки и обстрелы капитан сделал все что надо. Теперь Николай сидел и изучал собранные показания и материалы.

Оборона села и станции Тарасовым в принципе строилась правильно. Им были прикрыты все танкоопасные направления, а также дефеле между болотами и железной дорогой. Имеющиеся силы лейтенант равномерно разделил на три части. Выдвинув легкие танки вперед, а средние оставил в качестве резерва и ударной силы при обороне самой станции. У железной дороги между болотами были размещены 3 пушечных Т-26 и взвод противотанкистов, они прикрывали направление со стороны железнодорожной станции Верхи. Еще один взвод легких танков и взвод противотанкистов оборонял станцию на дороге со стороны поселка Верхи. Примерно так же были распределены силы и стрелковой роты. Непосредственно на станции вместе со средними танками остались стрелковый взвод и две сорокапятки. Дальше был бой, в котором наши бойцы понесли тяжелые потери. Из рассказов бойцов, жителей, и уточнений детей, что видели как всегда больше всех, получалась такая картина.

"Сам бой, в котором погибли танкисты, был недолгим. Наши танки приехали еще с утра, а пожгли их уже после обеда. Наших было три больших Т-28 и семь маленьких Т-26. Я, модели всех танков и самолетов знаю. Их в журнале печатали".

"… Подъехали они к рощице ещё утром. Очень спешили, начав сразу выбирать себе позиции. Двадцать восьмые прятались возле сараев и бараков, а легкие танки маскировали срубленными деревьями. Пехота копала траншеи в роще и у дороги. Здесь ведь железная и автомобильная дороги проходят на Осиповичи, вот ее то и охраняли танкисты".

"…Один Т-26 с несколькими пехотинцами выдвинулся вперед и стал совсем близко от железной дороги, чтобы дать знать, когда появятся немцы. Мимо него никак нельзя было проехать. Там дорога краем болота идет. Его немцы первого сразу и сожгли. Радиосвязи не было, команды передавали флажками. Высунется танкист из люка и машет красными вымпелами и это посреди боя, пули летят кругом, осколки, дым, невидно ничего — а он флажками машет."

" Вообще все они понимали, что из боя живыми не вернуться, еще, когда свои позиции оборудовали, они нам все свои запасы раздали, что у них в кабинах было — хлеб, тушенка, галеты. Лейтенант плитку шоколада подарил, у него в бою потом ноги оторвало. А как раздали все, стали гнать детей подальше от своих позиций: "Уходите пацаны, нельзя здесь Вам больше! Бегом отсюда!!!"

"Я домой не пошел дома никого не было. Вот в кустах и остался наблюдать за танкистами. Галеты грыз, которые мне наши бойцы подарили. Неожиданно все пришло в движение. Как‑то вдруг выстрелил маленький Т-26, который стоял вдалеке, рядом с дорогой. Потом еще, еще и еще. Танк у дороги громыхнул из своей пушки еще несколько раз. Из люка показался командир и замахал красным флажком, куда‑то вперед. В этот момент танк взорвался. Взрыв был такой силы, что машину буквально разнесло на куски. В одну сторону отлетела башенка, в другую ствол, куски брони. Голова и туловище лейтенанта из этого танка отбросило шагов на 50–ть к деревьям. В том направлении, куда махал красным флажком наш командир, стала видна немецкая колонна. Пяток больших танков, несколько бронемашин, грузовики и мотоциклы. Несколько танков и грузовиков дымились, перегородив дорогу между болотами. Взорванная машина все- таки сумела достать своими выстрелами фашистов".

"…Тут со станции "заговорили" наши двадцать восьмые, противотанковые пушки и пулеметы с позиций пехоты в роще, у края болот и у железнодорожной насыпи. Они по колонне били, там немецкие пехотинцы из машин повыскакивали. Вся роща в миг, окуталась пороховым дымом и звуками выстрелов. Было уже не видно куда стреляют наши, не видно немецкой техники. Немцы из танков и минометов стали отвечать. Взрывы вражеских снарядов, которые летели в танкистов и пехотинцев, заставляли вжиматься в землю. Мы лежали, обхватив голову руками, в каком‑то оцепенении. А земля под нами буквально дрожала от этих взрывов. В нашу сторону летели комья земли и осколки. Очень болела голова и мозги буквально шевелились от всех этих выстрелов и разрывов".

"Немцы, взобравшись на железнодорожное полотно и сдвинув с дороги подбитые танки, пошли в атаку. На помощь сражающимся у железной дороги со станции пришел Т-28. Танки постоянно перемещались, маневрировали, меняя позицию, вели огонь по врагу. Недалеко от нашего укрытия вражеский снаряд попал в Т-28. Танк сразу густо задымил, дернулся вперед и замер. Из него никто не выходил. Наверное, экипаж оглушило и бойцы находились без сознания, а может тушили пожар внутри кабины… Но не успели… Прогремел страшный взрыв. Взорвался боекомплект. Все три башни, поднявшись в воздух с языками пламени на несколько метров, и отлетели в сторону от корпуса. Следом немецкие снаряды накрыли и оставшиеся два наших маленькихтанка. Один из них загорелся, и из него пытались выбраться танкисты. Комбинезоны на них ярко горели и огненные фигуры пытались помочь друг другу сбить пламя. Так и сгорели вместе, упав яркими кострами рядом со своим танком. А потом немцы выбили пушки, что были в роще, и они замолчали. Только наша пехота стреляла по немцам, что пытались атаковать их, обходя подбитые машины и танки по железнодорожной насыпи и у болота. Со стороны Верхов тоже был бой. Там дым от сгоревших машин поднимался вверх".

107